📖 Как воспринимается произведение искусства
Когда заказывал на Алибе себе экземпляр книжки «Любите ли вы кино?», то взял ещё и другую книжку Инны Лёвшиной. И это не последняя, что там у букинистов осталась.
Инна Сергеевна опять исследует, как человек оценивает произведение искусства. В основном примеры были из кинематографа, но говорилось и о другом. Например, о печатном слове.
Жена советует сфотографировать этот кусок и вставлять в комментариях в интернет-дискуссиях, когда становится очевидным, что люди обсуждают не то, о чём писал автор:
Одна из наиболее интересных работ, изучающих меру и степень понимания языкового сообщения, проводилась на материале газетного текста. В эксперименте с читателем определялось сначала знакомство реципиента с языком в объёме двух словарей: знание словаря газеты вообще и знание словаря данной статьи, уровень понимания которой измерялся.
В ходе исследования выяснилось, что только 12 % опрошенных обнаружили «умение воссоздавать текст в соответствии с замыслом автора». Вошедшие в эту группу читатели показали хорошее знание слов и главное — навыки правильного восприятия смысла информации.
Оставшиеся 88 % опрошенных поделились ещё на шесть групп, среди которых нас особенно могут заинтересовать две. Самая многочисленная — 32 % и самая малочисленная — 2 % от опрошенных. Признаки самой многочисленной — это «неадекватное оперирование хорошо знакомым набором слов». То есть, показывая знание двух словарей — и словаря газеты, и словаря данной статьи, — читатели при этом не улавливали смысла прочитанного ими газетного материала… Таким образом, треть читателей не понимала коммуникативного намерения автора, хотя люди с высшим и средним образованием составляли в этой группе большинство (76% от численного состава группы). Образование дало им знание языка, но не научило свободе оперирования этим языком.
В упомянутой же самой малочисленной группе (2 %) обнаружилась способность адекватно интерпретировать текст, не зная при этом общего словаря газеты… Оказалось возможным понимание сообщения, язык которого ещё не стал известен реципиенту.
Это был 1975 год. Не думаю, что с тех пор произошли кардинальные изменения в мышлении. Так что нужно смириться, что только каждый девятый поймёт, что я здесь написал. И что для каждого третьего слова в тексте будут знакомы, может быть, даже значение отдельных предложений будет ясен, но общий смысл текста не сложится. И это не люди тупые — такова система советского образования, она затачивалась на создание людей конформных, а не творческих. Понимание чужого замысла — это тоже творчество.
У старшеклассников спросили, как они могли бы охарактеризовать литературные произведения, изучаемые ими в школе; что нравится им лично и в чём объективное знание данного произведения.
Оказалось, что «личная» и «объективная» значимость практически никогда не совпадали. Эмоционально-личностное отношение касалось слоя нравственно-психологических идей, имеющих общечеловеческий характер и актуальную значимость для опрошенных: возрастные проблемы дружбы и любви, взаимоотношения поколений и т. д. Рационально-объективная оценка обычно относилась к слою общественно-исторических идей, порождённых общественной жизнью. Исследователь [Лидия Германовна Жабицкая] отмечает: «личная» оценка, как правило, эмоциональна, «объективная» часто принимается только «умом» (оценка «для учителя»), как холодное знание».
Подобное «двойное» отношение к целостному художественному произведению может существовать только при несовершенных методах обучения. Это когда основа основ художественного произведения — его значение — становится знанием, почерпнутым из текста учебника, а вовсе не из самого художественного «текста»!
Сейчас читаю трилогию Крапивина «Острова и капитаны», там несколько раз поднимается тема, как дети пишут сочинения спустя поколения, а подход тот же — учителя (точнее, система образования) решила, что нужно писать про произведение, какую оценку ему нужно давать.
Другая проблема советского образования и воспитания — ущемление эмоционального интеллекта. И люди развиваются интеллектуально, могут перенимать образцы поведения, которые показывают принадлежность к культурному слою, но они при этом не всегда понимают, что потребляют (см. выше) и не способны это прочувствовать на самом деле.
А вот люди, которые лучше чувствуют красоту, зачастую оказываются неспособными к тому, чтобы это выразить. А это означает, что со временем эта способность притупится — если не задумываться о том, что такое хорошо и что такое плохо, не пытаться как-то это объяснить хотя бы самому себе, то без этой рефлексии можно дойти до того, что считать лебедей из шин чем-то привлекательным.
Такие качества личностной структуры, как ассоциативная подвижность, оригинальность мышления, то есть то, что исследователи предложили как необходимую основу художественной восприимчивости (реального, поведенческого эмоционально-эстетического выбора) оказались более свойственным тем, кто проявил… более низкий художественный вкус на вербальном уровне.
В итоге из этого исследования можно сделать следующие выводы: во-первых, высокий уровень художественных интересов (выявленный по хорошему общему качеству вербальных предпочтений) вовсе не предполагает полноценного художественного восприятия при непосредственном общении с произведением искусства; более того, художественный вкус на уровне высказанных мнений находится в прямой зависимости со стандартностью мышления и, во-вторых, одним из самых существенных факторов «художественности» восприятия служит фактор эмоциональности, способность к переживанию эстетической ценности.
Не знаю как, но с этой системой воспитания нужно кончать. Таким, как я, нужно прокачивать умение чувствовать людей, эмоции, роли — и делать это не когда уже голова седая, а раньше. А тем, кто от рождения чувствует людей, нужно делать так, чтобы им было интересно учиться и прокачивать мозги. А то пока вместо гармонически развитых людей какие-то уроды получаются с перекосом в одну сторону.
Но вы меня не очень-то слушайте, может, я как раз из тех тридцати двух процентов, которые не понимают, что хотел сказать автор. Лучше читайте и рассуждайте сами.
Оформление
Другая книжка Лёвшиной издана поинтереснее. Здесь же — брошюра на второсортной бумаге, набранная всё той же «Литературной» гарнитурой. Оформление обложки и заголовки не вяжутся с содержанием, поэтому — дизайн плохой. Всё какие-то вензеля, на задней сторонке — Мадонна. А книга при этом обращается, в основном к кино, а не к живописи. Вёрстка пресная и дырявая. Опечаток не заметил, но встречаются недочёты (вроде пробела после открывающей скобки).
☉
Единоразово поддержать выпуск книжных рецензий — форма ниже, для регулярных автоматических подарков — Бусти. Для доноров есть бонусы.
